Я понятно объясняю? (с) "Добрыня Никитич и Змей Горыныч"
читать дальшеДождь не прекращался с самого утра. Сагура ненавидел дождь. В дождь появлялись особенно грустные мысли и в сердце поселялось неприятное, сосущее ощущение обреченности. Сагура вышел из машины, спрятался под зонтом и отпустив водителя поспешил к дому. Подойдя к ступеням он приостановился. На крыльце, прямо на ступеньках, не прячась от холодных пронизывающих струй, кто-то сидел, плотно обхватив руками прижатые к груди колени и уткнувшись в них лбом. Сагура прищурился пытаясь определить пол неожиданного гостя. Судя по широким джинсам, с карманами по бокам на уровне коленей, черным кроссовкам и джинсовой же куртке полуспортивного покроя, это мог быть парень, но длинные пряди темных от дождя волос наводили на мысль, что это девушка.
«Кто ее сейчас разберет, нынешнюю молодежь. Это может быть парень, отрастивший волосы ниже задницы, а может быть и девушка, одевающаяся как парень в виду специфики своих отношений с женским полом. В любом случае, я не хочу, что бы это нечто сидело на крыльце моего дома.»
Сагура решительно толкнул калитку и подошел к ступеням.
Фигура чуть шевельнулась, человек поднял голову и Сагура встретился с холодным и равнодушным взглядом зеленых глаз.
- Канамэ, что ты тут делаешь?
Он поспешил к девушке, что бы поделиться с ней зонтом. Кана медленно выпрямилась и встала, избегая укрытия.
- Вы же приглашали меня в гости, Сагура-сан. Я решила воспользоваться вашим приглашением. А у вас такой грозный консьеж… - она чуть слышно фыркнула.
Сагура цапнул девушку за локоть и потащил ее внутрь, решив оставить все расспросы на потом. Когда она отогреется под горячим душем, переоденется в сухое и выпьет горячего чая.
Кана сидела на кухне, сжимая в озябших пальцах чашку с горячем чаем. С мокрой одежды вокруг стула набежала лужа, но на предложение переодеться она ответила равнодушным отказом.
Сагура настороженно наблюдал за ней. Ему очень не нравился ее застывший, неживой взгляд. И распущенные по плечам волосы – тоже. Кана очень давно не носила распущенных волос. И то, что она до сих пор не сделала и глоточка предложенного чая, его нервировало.
- Почему не позвонила?
Кана неопределенно пожала плечами.
- Не подумала. Приехать к вам было спонтанным желанием.
Сагура нервно дернул себя за ус. Он вспомнил. Именно такой она была первые месяцы после смерти Хисоки. Неожиданно ему стало очень неуютно.
- Кана, а почему ты так внезапно захотела приехать? – голос был мягким и заботливым.
- Я хотела вас спросить…
Кана чуть потянулась и поставила чашку на стол. Обхватила себя за плечи и снова замолчала.
- О чем? Канамэ, о чем ты хотела меня спросить?
Девушка вскинула голову и взгляд ее стал неожиданно острым, как лезвие клинка эпохи Като, способное рассечь упавшее на нее перышко.
- Не называйте меня Канамэ. Канамэ умерла полтора года назад. Я хотела спросить… - она отпустила плечи и, зажав ладони коленями, неожиданно чуть поддалась вперед, сокращая расстояние между ними. – Как вы можете работать в полиции? После того, что произошло в Харбине.
Сагура отшатнулся от нее как нечистый дух от благовоний.
«Она узнала… Она все-таки раскопала…»
- Ты о смерти Хисоки? Кана, мы же уже говорили об этом. Операция провалилась. Это несчастный случай. Его же могла сбить машина?
- Вы правы, Сагура-сан, его безусловно могла сбить машина. – Кана выпрямилась и взгляд ее переместился куда-то за плечо Сагуры. – Но за рулем этой конкретной машины были вы, Сагура-сан. Ведь это вы сдали харбинскую операцию.
Кана не спрашивала, она просто констатировала факт.
«Точно раскопала, но откуда… как она это выяснила.. Может просто догадка? Может я смогу ее еще переубедить…»
- Кана, операцию сдал двойной агент, Куджи Вонг. – он говорил с ней мягко, как с несмышленым ребенком, но страх уже холодил внутренности и ледяными лапами стискивал сердце. – Он понес наказание, Кана. Его посадили в тюрьму, на очень приличный срок, и когда он выйдет…
- Он не выйдет, - перебила Кана. – И не говорите, что вы об этом не знаете. Вы правы, Сагура-сан. Куджи Вонг передал главам картели информацию о готовящейся операции. Вот только вы забыли упомянуть, что эту информацию он получил от вас. Так что, это вы сдали операцию и подставили всех. Отца, меня, тех кто готовил ее вместе с нами. А сами остались в стороне. И самое противное во всей истории то, что я знаю почему вы это сделали, –легкий наклон головы в сторону, взгляд снова вонзился в его лицо, изучая, как бы ощупывая.. Кана смотрела на него тем взглядом, которым рассматривают особо мерзкое насекомое. – Все это почти догадки… Но я знаю как все было. Вы были нашим агентом в Харбине. Все у вас шло нормально. Без эксцессов и экстрима. И вы расслабились, Сагура-сан. Потеряли форму и хватку. Вы сидели себе тихонечко и ждали, когда наступит срок вашего отзыва. А после отзыва вас ждало столько слонов… За вашу безупречную службу. Повышение, ощутимая прибавка к жалованию…. Готова поставить свой харлей, вы уже планировали отпуск на Окинаве.
Сагура смотрел на Кану как на какое-то инфернальное существо. «Когда она успела так хорошо меня изучить…»
- А тут такая незадача. Главы русской, японской и китайской наркотических картелей избрали именно Харбин, для того, что бы провести взаимовыгодное переговоры. И вы поняли, что с данной ситуаций вы не справитесь. И прощайте, белый песок и синяя вода. Вы тогда связались с Интерполом и попытались перекинуть решение проблемы со своей больной головы на их не менее больные. А Интерпол возьми и запроси помощи. И на помощь является ни кто иной, как ваш старый друг и напарник, Чидори Хисоки. Со своей приемной дочерью, которую вы там метко окрестили «щенком Баскервилей». Чидори Хисоки планирует операцию, и тут вы понимаете, что загнали себя в ловушку. Ваш теперешний уровень явно недотягивает до уровня планируемого. А ответственный за операцию – вы. Чидори выступает в роли консультанта, с него взятки гладки, и именно ваша голова полетит с плеч в случае провала. И вы тогда решаете свернуть операцию до ее начала. Вы прекрасно знали, что Куджи Вонг – двойной агент, но держали его в рукаве, как шулер джокера, на случай плохой игры. Через него вы передаете главам картелей информацию, о готовящейся операции, и те отменяют встречу. Как все красиво выходит. И операция не состоялась, и виновный пойман и все вокруг в одном шоколаде… И здравствуйте, белый песок и синие волны… А то что за отпуск на Окинаве заплачено кровью вашего друга, вас это ни капельки не смущает, так, Сагура-сан?
- Ты не понимаешь! Я не хотел смерти Хисоки! Я хотел, что было как можно лучше для всех! – выкрикнул Сагура и окончательно себя выдал. – Операция провалилась бы! Были бы жертвы, бессмысленные жертвы! И все закончилось бы международным скандалом! – он искренне хотел убедить ее в том, в чем сумел убедить себя за прошедшее после Харбина время. – Хисоки был отличным оперативником, Кана, наверно лучшим, из всех с кем мне приходилось работать. Но эта операция была обречена на провал.
- Вы не искренне, Сагура-сан. Кого вы хотите убедить в этом? Меня или себя? - Кана чуть повела плечами и немного поморщилась от прикосновения мокрой одежды к телу. – Себя вы уже весьма успешно в этом убедили. Меня вас убедить не удаться. Знаете, если бы вы сдали операцию по причине боязни за свою жизнь, или за жизнь своих близких, я бы поняла. Но вы просто не захотели себе проблем. Если операция была обречена на провал, то она повалилась бы. Но без вашего участия Сагура-сан. А может и не провалилась бы… И может тогда отец был бы жив.
- Ты не смеешь обвинять меня в смерти Хисоки! Если кто и виноват в ней, то только ты! Тебе что сказали делать? На сцене трусы снимать. А ты вместо этого решила проявить инициативу! Вот из-за этой инициативы и погиб Хисоки. Мы ведь тогда шли в бар, что бы снять тебя с задания… И я сам хотел сообщить тебе, что операция свернута. Мы пришли, а ты уже вовсю развлекалась! И что нам оставалось делать? Там же явно была пятовая ситуация. Почему ты не отпускала этого придурка? Ты же могла уйти.
- Я была уверена, что операция начнется с минуты на минуту. И не хотела, что бы она прошла впустую. Хотела взять хотя бы эту мелкую рыбешку, раз уж крупна рыба ушла. И у вас не получиться повесить на меня вину за смерть отца. Я выполняла свою работу. Поступала как должно.
- Опять твоя формула справедливости. А ты не думала, что она иногда может давать осечку?
Кана отрицательно покачала головой:
- Моя формула никогда не дает осечки, Сагура-сан. По моей формуле справедливости виноват в свершившейся несправедливости тот, кто поступил недолжно. Двойной агент поступал как должно – продавал информацию, я поступала как должно – работала. Телохранители поступали как должно – охраняли работодателя. Этот идиот, как вы его назвали, поступал как должно – трясся за свою шкуру. А вот вы поступали не так, как должно поступать другу.
- Твои домыслы - это только твои домыслы, Чидори Кана. Им никто не поверит
Кана опять чуть наклонила голову на бок.
- Я и не хочу, что бы мне кто-то верил или не верил. Я знаю правду, и мне этого достаточно. Я хочу, что бы вы ответили на мой вопрос. Как вы можете после того этого работать в полиции?
- Если тебе так хочется, я могу не работать. – Сагура откинулся на спинку стула – Завтра пойду и подам прошение об отставке. Или тебе этого мало? Может мне еще и сеппуку совершить? Тогда твоя душа успокоиться?
- А это вернет мне отца? – Кана чуть приподняла бровь и окинула Сагуру взглядом полным брезгливой жалости. – Сеппуку? Вы не достойны сеппуки. Сеппуку делали самураи, когда их чести был нанесен неизгладимый позор. И только с разрешения своего господина. Вы не самурай, у вас нет чести, да и тот кто мог бы дать вам на это позволение уже полтора года как мертв. А если бы был жив, то никогда не позволил бы. Он ведь считал вас своим другом… И мне не нужна ваша фальшивая жертва. Думаете очиститься передо мной и совестью свой отставкой? Мне это не нужно. И я, кажется, все таки получила ответ на свой вопрос. Благодарю вас, Сагура-сан.
Кана встала со стула.
- Я вижу в ваших глаза страх, Сагура-сан. Неверно думаете, что «щенок Баскервилей» превратился в злобную суку, которая только и мечтает, как бы перегрызть ваше горло. Не переживайте. Она этого не сделает. Ее слишком от этого тошнит.
Чидори Кана подчеркнуто вежливо поклонилась и направилась к двери.
«Она считает меня мразью. И будет считать, что бы я не сделал. Теперь всегда будет человек, который считает меня мразью. И не важно, что этот человек живет в другом городе, и мы не будем видеться. Дочь моего лучшего друга будет считать меня мразью до самой моей смерти. И даже после нее она не изменит своего отношения. А если она умрет раньше, то будет думать так даже после смерти…»
- Лучше бы ты тогда умерла! – вырвалось помимо желания, и уже не было смысла останавливаться, поэтому он продолжил – Зачем ты выжила?
- А вот теперь вы искренны. И снова правы, Сагура-сан, – Кана обернулась и чуть улыбнулась. – Вы удивительный человек, Сагура-сан, вы всегда правы. Вас еще не тошнить от своей правоты, нет? Действительно, лучше всего было бы, если бы я тогда не выжила. И для вас и для меня.
Кана повернула дверную ручку и вышла из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Сагура сидел на кухне и бездумными глазами смотрел на кружку полную остывшего чая.
«Стерва. Жестокая и беспощадная стерва. Раньше я мог выбирать, хотя бы для себя, жить или умереть. А ты лишила меня этого выбора. Поставила жирный знак «равно»…»
«Кто ее сейчас разберет, нынешнюю молодежь. Это может быть парень, отрастивший волосы ниже задницы, а может быть и девушка, одевающаяся как парень в виду специфики своих отношений с женским полом. В любом случае, я не хочу, что бы это нечто сидело на крыльце моего дома.»
Сагура решительно толкнул калитку и подошел к ступеням.
Фигура чуть шевельнулась, человек поднял голову и Сагура встретился с холодным и равнодушным взглядом зеленых глаз.
- Канамэ, что ты тут делаешь?
Он поспешил к девушке, что бы поделиться с ней зонтом. Кана медленно выпрямилась и встала, избегая укрытия.
- Вы же приглашали меня в гости, Сагура-сан. Я решила воспользоваться вашим приглашением. А у вас такой грозный консьеж… - она чуть слышно фыркнула.
Сагура цапнул девушку за локоть и потащил ее внутрь, решив оставить все расспросы на потом. Когда она отогреется под горячим душем, переоденется в сухое и выпьет горячего чая.
Кана сидела на кухне, сжимая в озябших пальцах чашку с горячем чаем. С мокрой одежды вокруг стула набежала лужа, но на предложение переодеться она ответила равнодушным отказом.
Сагура настороженно наблюдал за ней. Ему очень не нравился ее застывший, неживой взгляд. И распущенные по плечам волосы – тоже. Кана очень давно не носила распущенных волос. И то, что она до сих пор не сделала и глоточка предложенного чая, его нервировало.
- Почему не позвонила?
Кана неопределенно пожала плечами.
- Не подумала. Приехать к вам было спонтанным желанием.
Сагура нервно дернул себя за ус. Он вспомнил. Именно такой она была первые месяцы после смерти Хисоки. Неожиданно ему стало очень неуютно.
- Кана, а почему ты так внезапно захотела приехать? – голос был мягким и заботливым.
- Я хотела вас спросить…
Кана чуть потянулась и поставила чашку на стол. Обхватила себя за плечи и снова замолчала.
- О чем? Канамэ, о чем ты хотела меня спросить?
Девушка вскинула голову и взгляд ее стал неожиданно острым, как лезвие клинка эпохи Като, способное рассечь упавшее на нее перышко.
- Не называйте меня Канамэ. Канамэ умерла полтора года назад. Я хотела спросить… - она отпустила плечи и, зажав ладони коленями, неожиданно чуть поддалась вперед, сокращая расстояние между ними. – Как вы можете работать в полиции? После того, что произошло в Харбине.
Сагура отшатнулся от нее как нечистый дух от благовоний.
«Она узнала… Она все-таки раскопала…»
- Ты о смерти Хисоки? Кана, мы же уже говорили об этом. Операция провалилась. Это несчастный случай. Его же могла сбить машина?
- Вы правы, Сагура-сан, его безусловно могла сбить машина. – Кана выпрямилась и взгляд ее переместился куда-то за плечо Сагуры. – Но за рулем этой конкретной машины были вы, Сагура-сан. Ведь это вы сдали харбинскую операцию.
Кана не спрашивала, она просто констатировала факт.
«Точно раскопала, но откуда… как она это выяснила.. Может просто догадка? Может я смогу ее еще переубедить…»
- Кана, операцию сдал двойной агент, Куджи Вонг. – он говорил с ней мягко, как с несмышленым ребенком, но страх уже холодил внутренности и ледяными лапами стискивал сердце. – Он понес наказание, Кана. Его посадили в тюрьму, на очень приличный срок, и когда он выйдет…
- Он не выйдет, - перебила Кана. – И не говорите, что вы об этом не знаете. Вы правы, Сагура-сан. Куджи Вонг передал главам картели информацию о готовящейся операции. Вот только вы забыли упомянуть, что эту информацию он получил от вас. Так что, это вы сдали операцию и подставили всех. Отца, меня, тех кто готовил ее вместе с нами. А сами остались в стороне. И самое противное во всей истории то, что я знаю почему вы это сделали, –легкий наклон головы в сторону, взгляд снова вонзился в его лицо, изучая, как бы ощупывая.. Кана смотрела на него тем взглядом, которым рассматривают особо мерзкое насекомое. – Все это почти догадки… Но я знаю как все было. Вы были нашим агентом в Харбине. Все у вас шло нормально. Без эксцессов и экстрима. И вы расслабились, Сагура-сан. Потеряли форму и хватку. Вы сидели себе тихонечко и ждали, когда наступит срок вашего отзыва. А после отзыва вас ждало столько слонов… За вашу безупречную службу. Повышение, ощутимая прибавка к жалованию…. Готова поставить свой харлей, вы уже планировали отпуск на Окинаве.
Сагура смотрел на Кану как на какое-то инфернальное существо. «Когда она успела так хорошо меня изучить…»
- А тут такая незадача. Главы русской, японской и китайской наркотических картелей избрали именно Харбин, для того, что бы провести взаимовыгодное переговоры. И вы поняли, что с данной ситуаций вы не справитесь. И прощайте, белый песок и синяя вода. Вы тогда связались с Интерполом и попытались перекинуть решение проблемы со своей больной головы на их не менее больные. А Интерпол возьми и запроси помощи. И на помощь является ни кто иной, как ваш старый друг и напарник, Чидори Хисоки. Со своей приемной дочерью, которую вы там метко окрестили «щенком Баскервилей». Чидори Хисоки планирует операцию, и тут вы понимаете, что загнали себя в ловушку. Ваш теперешний уровень явно недотягивает до уровня планируемого. А ответственный за операцию – вы. Чидори выступает в роли консультанта, с него взятки гладки, и именно ваша голова полетит с плеч в случае провала. И вы тогда решаете свернуть операцию до ее начала. Вы прекрасно знали, что Куджи Вонг – двойной агент, но держали его в рукаве, как шулер джокера, на случай плохой игры. Через него вы передаете главам картелей информацию, о готовящейся операции, и те отменяют встречу. Как все красиво выходит. И операция не состоялась, и виновный пойман и все вокруг в одном шоколаде… И здравствуйте, белый песок и синие волны… А то что за отпуск на Окинаве заплачено кровью вашего друга, вас это ни капельки не смущает, так, Сагура-сан?
- Ты не понимаешь! Я не хотел смерти Хисоки! Я хотел, что было как можно лучше для всех! – выкрикнул Сагура и окончательно себя выдал. – Операция провалилась бы! Были бы жертвы, бессмысленные жертвы! И все закончилось бы международным скандалом! – он искренне хотел убедить ее в том, в чем сумел убедить себя за прошедшее после Харбина время. – Хисоки был отличным оперативником, Кана, наверно лучшим, из всех с кем мне приходилось работать. Но эта операция была обречена на провал.
- Вы не искренне, Сагура-сан. Кого вы хотите убедить в этом? Меня или себя? - Кана чуть повела плечами и немного поморщилась от прикосновения мокрой одежды к телу. – Себя вы уже весьма успешно в этом убедили. Меня вас убедить не удаться. Знаете, если бы вы сдали операцию по причине боязни за свою жизнь, или за жизнь своих близких, я бы поняла. Но вы просто не захотели себе проблем. Если операция была обречена на провал, то она повалилась бы. Но без вашего участия Сагура-сан. А может и не провалилась бы… И может тогда отец был бы жив.
- Ты не смеешь обвинять меня в смерти Хисоки! Если кто и виноват в ней, то только ты! Тебе что сказали делать? На сцене трусы снимать. А ты вместо этого решила проявить инициативу! Вот из-за этой инициативы и погиб Хисоки. Мы ведь тогда шли в бар, что бы снять тебя с задания… И я сам хотел сообщить тебе, что операция свернута. Мы пришли, а ты уже вовсю развлекалась! И что нам оставалось делать? Там же явно была пятовая ситуация. Почему ты не отпускала этого придурка? Ты же могла уйти.
- Я была уверена, что операция начнется с минуты на минуту. И не хотела, что бы она прошла впустую. Хотела взять хотя бы эту мелкую рыбешку, раз уж крупна рыба ушла. И у вас не получиться повесить на меня вину за смерть отца. Я выполняла свою работу. Поступала как должно.
- Опять твоя формула справедливости. А ты не думала, что она иногда может давать осечку?
Кана отрицательно покачала головой:
- Моя формула никогда не дает осечки, Сагура-сан. По моей формуле справедливости виноват в свершившейся несправедливости тот, кто поступил недолжно. Двойной агент поступал как должно – продавал информацию, я поступала как должно – работала. Телохранители поступали как должно – охраняли работодателя. Этот идиот, как вы его назвали, поступал как должно – трясся за свою шкуру. А вот вы поступали не так, как должно поступать другу.
- Твои домыслы - это только твои домыслы, Чидори Кана. Им никто не поверит
Кана опять чуть наклонила голову на бок.
- Я и не хочу, что бы мне кто-то верил или не верил. Я знаю правду, и мне этого достаточно. Я хочу, что бы вы ответили на мой вопрос. Как вы можете после того этого работать в полиции?
- Если тебе так хочется, я могу не работать. – Сагура откинулся на спинку стула – Завтра пойду и подам прошение об отставке. Или тебе этого мало? Может мне еще и сеппуку совершить? Тогда твоя душа успокоиться?
- А это вернет мне отца? – Кана чуть приподняла бровь и окинула Сагуру взглядом полным брезгливой жалости. – Сеппуку? Вы не достойны сеппуки. Сеппуку делали самураи, когда их чести был нанесен неизгладимый позор. И только с разрешения своего господина. Вы не самурай, у вас нет чести, да и тот кто мог бы дать вам на это позволение уже полтора года как мертв. А если бы был жив, то никогда не позволил бы. Он ведь считал вас своим другом… И мне не нужна ваша фальшивая жертва. Думаете очиститься передо мной и совестью свой отставкой? Мне это не нужно. И я, кажется, все таки получила ответ на свой вопрос. Благодарю вас, Сагура-сан.
Кана встала со стула.
- Я вижу в ваших глаза страх, Сагура-сан. Неверно думаете, что «щенок Баскервилей» превратился в злобную суку, которая только и мечтает, как бы перегрызть ваше горло. Не переживайте. Она этого не сделает. Ее слишком от этого тошнит.
Чидори Кана подчеркнуто вежливо поклонилась и направилась к двери.
«Она считает меня мразью. И будет считать, что бы я не сделал. Теперь всегда будет человек, который считает меня мразью. И не важно, что этот человек живет в другом городе, и мы не будем видеться. Дочь моего лучшего друга будет считать меня мразью до самой моей смерти. И даже после нее она не изменит своего отношения. А если она умрет раньше, то будет думать так даже после смерти…»
- Лучше бы ты тогда умерла! – вырвалось помимо желания, и уже не было смысла останавливаться, поэтому он продолжил – Зачем ты выжила?
- А вот теперь вы искренны. И снова правы, Сагура-сан, – Кана обернулась и чуть улыбнулась. – Вы удивительный человек, Сагура-сан, вы всегда правы. Вас еще не тошнить от своей правоты, нет? Действительно, лучше всего было бы, если бы я тогда не выжила. И для вас и для меня.
Кана повернула дверную ручку и вышла из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Сагура сидел на кухне и бездумными глазами смотрел на кружку полную остывшего чая.
«Стерва. Жестокая и беспощадная стерва. Раньше я мог выбирать, хотя бы для себя, жить или умереть. А ты лишила меня этого выбора. Поставила жирный знак «равно»…»
@темы: ролевки, тварьчество
-
-
30.06.2009 в 18:49-
-
30.06.2009 в 18:50